Люди, которые поручились за компанию перед банком, затем финансировали ее. Они заложили заговор и ипотечную квартиру. После того как организация не смогла выплатить кредит, банк взыскал долг с поручителей. Один из них утверждал, что этого делать нельзя, поскольку комитет расторг договор от его имени. Является ли документ действительным и является ли личная подпись клиента в договоре представителем, Верховный суд рассмотрел буржуазный спор.
Недвижимость с ковенантами
ООО «ГРЭС» занималось оптовой торговлей лесоматериалами и строительными материалами. Компания решила развивать бизнес и в 2011 году получила кредит в Уралкапиталбанке. Он подписал различные кредитные договоры, поручителями по которым выступили физические лица Елена Сулейнова, Ольга Газова и Игорь Насреддинов*. Это залоги — специальные механизмы и конспиративные лаборатории. Все это в общей сложности составило более 109 миллионов рублей. За лабораторию была заплачена общая цена, но доля в праве собственности на участок по соглашению сторон была оценена в 1 рубль.
Компания не смогла выплатить кредит и задолжала более 242 млн рублей. В отношении компании было возбуждено исполнительное производство (дело № А07-8698/2020), и банк приступил к погашению задолженности перед поручителями. Один из них, Сулейманова, подал встречный иск. Он утверждал, что не подписывал договор с банком, и просил признать его не связанным с банком. Он утверждал, что нарушил договор, заключенный в простой письменной форме. Сулейманова попросила суд назначить графическую экспертизу. В результате эксперт пришел к выводу, что подпись Сулеймановой действительно поддельная и принадлежит другому человеку. Впоследствии выяснилось, что сделку совершила не сама Сулейманова, а владелец адвоката на ее имя. Сулейманова получила согласие мужа на выдачу ипотечного кредита, и ипотечный кредит по договору залога был зарегистрирован в отделе Росреестра на основании нотариальной доверенности, выданной лично подписчиком Л. Ниловой.
Подписи доверенных лиц.
Собецкий районный суд УрФО частично удовлетворил требования банка. Компанию обязали выплатить 242 миллиона рублей и наложить арест на доли в праве собственности — магазин и сговор, принадлежащие Газовой и Насреддинову. В удовлетворении остальных претензий к акциям Сулеймановой суд отказал. В результате ответ Сулеймановой был удовлетворен — суд признал ее соглашение неприемлемым. В решении сослались на то, что сама Сулейманова не доказала, что подписала договор. А экспертиза признала, что подпись на договоре, поставленная после расшифровки, была не оригинальной, а просто скопированной. Вышестоящие инстанции не изменили такого решения.
Банкротство Sc dia Sc dia атаковало судебное решение Верховного суда (дело № 49-КГ20-26-К6). Комиссия под председательством судьи Сергея Романовского обратила внимание на ключевые возможности дела. Согласие Сулеймановой на ипотеку мужа и выдача представления ее представителю.
В своем определении Верховный суд указал, что в соответствии со статьей 183 ГК РФ (заключение сделок неуполномоченными лицами) сделка между третьим лицом и представителем не может считаться заключенной, то есть не существует вообще. Таким образом, доказано, что сделки между представителем и третьим лицом должны быть ассоциированными. Однако для того, чтобы представитель и третье лицо считались договорившимися, должен быть выполнен ряд условий.
В то же время, если представитель одобряет сделку (такое одобрение имеет обратную силу), сделка с представителем превращается в действительную сделку с представителем, отметил Верховный суд.
Комиссия перечислила, что можно понимать под «последующим одобрением сделки
— письменное или устное одобрение, независимо от того, к кому оно обращено — признание представителем сделки — любое другое действие представителя, свидетельствующее об одобрении сделки (например, полное или частичное принятие исполнения в контексте, полная или частичная уплата процентов по основному обязательству, полное или частичное принятие выпуска, а также уплата штрафов и иных сумм, связанных с нарушением обязательств; — осуществление иных прав и обязанностей в рамках сделки, а также уполномоченных лиц путем подписания закона о вычете).
Верховный суд указал, что договор ипотеки регистрировала не сама Сулейманова, а ее представитель на основании представительства, но эта возможность не была оценена судом. Верховный суд вынес решение о более низком уровне поведения и направил новое дело на пересмотр по первому делу (на момент написания материала — прим. автора)).
Юристы анализируют риски
Результаты «Право-300» будут доступны с 5 декабря в Светлана Гузь, юрист Она обязала суд низшей инстанции выяснить условия последующего одобрения сделки и действительную волю сторон. По мнению г-на Гузя, добросовестность поведения ответчиков при подаче иска против признания договора незаключенным вызывает сомнения.
Гуз считает, что если решение суда низшей инстанции будет изменено, то в нем есть что-то ранее оспариваемое. По его мнению, решение в этой части не может быть изменено. Даже после истечения срока давности по нарушению прав все ранее полученные документы будут толковаться в пользу истца».
Адвокат Андрей Чернин считает спорным вопрос о том, может ли представитель одобрить сделку, которая не была подписана клиентом. Так, в данном случае не ясно, есть ли у представителя полномочия на заключение сделки или подписание договора. Если у доверенного лица не было таких полномочий, то представитель фактически действовал без подписи и заключения. А если у доверенного лица были полномочия, то я не вижу ничего сверхъестественного», — говорит адвокат. По его мнению, суд будет рассматривать вопрос о наличии в действиях сторон состава преступления. Позиция, согласно которой можно санкционировать сделку без подписи, может привести к росту мошенничества, считает он.
Коллегия защищает интересы кредиторов, когда залогодатель пытается избежать ареста заложенного имущества, ссылаясь на незаключенность договора ломбарда», доступного после 5 декабря. В его практике были случаи, когда действующее лицо ссылалось на аналогичные ситуации, влияющие на оценку события договора. Например, вклеивание папки вместо собственноручной подписи. Шубин считает, что «если, например, он знал или должен был знать о такой ситуации, был осведомлен о завете на имущество, к которому принадлежал, но никак его не оспаривал, то завет должен считаться действительным».
По словам адвоката, постановление Верховного суда подчеркивает, что необходимо не только формально оценить факт надлежащего расторжения договора. Необходимо показать намерение заключившего договор принять во внимание другие обстоятельства и поведение заключившего договор в будущем.
*Имена и фамилии сторон изменены